Elle: Джон Бон Джови - идол-трансформер (1998)
Из рок-идолов — в звезды экрана, не слишком ли круто? Может быть, но только не для Джона Бон Джови. Свою карьеру сольного исполнителя Джон начал там, где ее закончила его супергруппа 80-х, — и на лихом вираже «въехал» в актерское ремесло.
Сколько ни ходи по пятам за Джоном Бон Джови, только лишний раз убеждаешься в простой и очевидной истине: в свои 35 он как никогда пользуется любовью фэнов, завоеванной им двенадцать с лишним лет назад. Рок-группа из Нью-Джерси, названная его именем, ворвалась тогда на сцену с песнями о восторгах и муках, терзающих душу в семнадцать лет. Сейчас группа «Bon Jovi» пребывает в «рекламной паузе», и все ее участники заняты раскруткой собственных карьер. А сам Бон Джови, похоже, меняет курс, исполняя новую му¬зыку и всерьез собираясь податься в актеры.
Вечный любимец публики, он по-прежнему способен легким движением бедер завести забитый до отказа зал. Исполняя первый сингл из своего нового альбома «Destination Anywhere» («Место назначения: где-то там») — зажигательную, со множеством «ша-ла-ла», песню «Midnight In Chelsea»(«Полночь в Челси»), Бон Джови, одетый в облегающую черную нейлоновую рубашку, расстегнутую на груди, откладывает в сторону гитару, поворачивается к зрителям спиной и непристойно пританцовывает. Вся женская часть публики теряет самообладание. Развернувшись, он видит внизу взметнувшийся ввысь лес наманикюренных пальчиков, слышит истошные крики: «Джон!» — и на секунду кажется изумленным. Рот его приоткрыт, на лице недоумение: «Это меня, что ли?» Но через пару тактов он вновь берет гитару и широко улыбается: дескать, я знаю, отчего вы все так разволновались. Этот трюк он повторяет трижды за вечер. Во время исполнения одной из ранних баллад группы «Wanted Dead Or Alive» («Разыскивается живым или мертвым») в глаза ему пристально смотрит молодая женщина с белой розой и плакатиком в руках. На плакатике написано: «Знай, что я люблю тебя!». Дама выглядит недовольной, как будто все остальные люди в толпе пришли сюда помешать ее контакту с идолом. Какой-то мужчина постарше, грузный, с блестящим от пота лицом, напевает: «Я — ковбой, подо мной мой конь стальной...» Его плакат по¬проще, на нем всего одно слово: «Спасибо». При том, что Бон Джови всегда пользовался глубокой, безоговорочной преданностью всех тех, кто не прочь выпить и поразвлечься под рок-н-ролл, критикой он не заласкан.
Парень из вполне благополучного зажиточного городка Сэйрвилль в штате Нью-Джерси (отец — парикмахер, мать в свое время снималась для журнала «Плэйбой») собрал четверых друзей и сколотил из них рок-группу. По предложению студии звукозаписи Джон убрал этническую окраску своего имени, придав ему чеканность: из Джона Фрэнсиса Бонджиови-младшего он стал Джоном Бон Джови, посеребрил свои длинные каштановые волосы и, как осталь¬ные члены группы, натянул тесные брюки и облегающую рубашку с прорезями. Однако при всем стремлении казаться немного «нехорошими» они выглядели безобидно и вполне в стиле 80-х годов: слишком художественно взлохмаченные волосы, размазанные тени вокруг глаз, абсурдно вытянутые носки ботинок. Да и музыка могла показаться слишком просчитанной: хард-рок, темперированный мелодраматичным вока¬лом, — все задумано так, чтобы и деток порадовать, и родителей не напугать. Бывали случаи, когда на уроках английской поэзии тинейджеры декламировали тексты песен.
Специалисты в области рока могут с этим не согласиться, но музыка Бон Джови, очевидно, работала и продолжает работать именно потому, что представляет собой откровенный сплав рок-н-ролльных тропов. Нехитрые, грубоватые аккорды гитар, вполне предсказуемые ритмы ударных, насыщенный болью и страстью вокал, слова о машинах, о девочке из соседнего дома, о тяге к дальним странствиям. Клюква, конечно, зато самая что ни на есть американская — смесь музыкальных тем, что десятилетиями лились из окон автомобилей на университетских стоянках. Но под модной глазурью скрывается все тот же пирог, испеченный по классическому рецепту Бон Джови.
Сегодня в распорядке дня у Джона — участие в телевизионном шоу. Бон Джови, великолепный в темных горнолыжных очках, так по-звездному широко улыбается, что даже ведущие передачи, воздев руки к потолку, восторженно аплодируют. Десять минут спустя в пустой артистической уборной звезда утомленно опускается в кресло. На нем черные джинсы, вместо блестящей серебристой рубашки — белая майка, на голове — бейсболка. Хорош, что и говорить!
Внешность Бон Джови — неотъемлемая часть его сценического обаяния. Чего стоят фото, где он с мрачно-чувственным видом рекламирует джинсы от Версаче! Но, ока¬завшись с ним лицом к лицу, как на допросе, журналистка Луиза Кемп призналась потом, что просто не была готова увидеть такое скульптурно-совершенное лицо: высокие скулы, волевой подбородок, полные чувственные губы. А больше всего ее поразил взгляд обезоруживающе светлых го¬лубых глаз Джона, лишенных даже малейшего намека на флирт. Увы! Джон женат на своей школьной любви Доротее Херли, с которой не расстается вот уже 17 лет. (Они так и живут в Нью-Джерси, где растят сына и дочь.) И движение, которым он то и дело снимает бейсболку и проводит рукой по волосам, — это не дань тщеславию, а, скорее, нервный жест, вызванный необходимостью провести пару часов взаперти с журналисткой. Вот что сказал сам Джон Бон Джови о цели своего нового альбома:
— Эта запись дала мне возможность заглянуть в себя и сказать то, что прежде не удавалось выразить. Я написал «Destination Anywhere», еще не зная, куда я направляюсь, и не задумываясь об этом. Я лишь знал, что хочу двигаться дальше, — и на слове «дальше» Джон двумя пальцами протыкает перед собой пространство, точно так же, как это делают все самые крутые старшеклассники. — Когда говоришь своим слушателям: «Я ухожу», им очень трудно с этим примириться. Я не то чтобы ушел навсегда, просто не хочу превращаться в законсервированного исполнителя старых хитов.
Несмотря на то, что последний альбом Бон Джови не так уж и отличается от более ранних работ, записанных вместе с группой, Джон (отныне вместе со своим киноагентом) хочет известить мир о том, что он начинает новую жизнь. Вместо обычных рекламных клипов в поддержку альбома Бон Джови собрал своих друзей-актеров (среди них Дэми Мур и Вупи Голдберг) и снял короткометражный игровой фильм, в котором звучит несколько его песен. Хотя он дает понять, что его будущее — тайна за семью печатя¬ми, на самом деле Бон Джови точно знает, куда идет — он хочет стать актером. Когда в конце 80-х ему предложили подстричься для роли в кино, он сказал: «Да вам столько денег не собрать».
Однако, получив в 1991 году премию за песню «Blaze Of Glory» («Блеск славы») из фонограммы к комедийному вестерну «Young Guns II» («Молодые стрелки II»), где он снялся в эпизодической роли ковбоя, Бон Джови проникся интересом к актерскому ремеслу и вскоре начал заниматься у преподавателя актерской игры Харолда Гаскина, который, среди прочих, работал с Кевином Клайном и Мэттом Диллоном. (Именно в этот период Джон и остриг свою львиную гриву). Гаскин вспоминает, как перед первой встречей с Бон Джови гадал:
— Будет ли он быстро схватывать? Есть ли у него инстинкт, импульсивность? А главное, умеет ли он элементарно говорить? Это ведь так трудно... Но у него получалось, и я его взял. Он очень серьезно занимался.
Стинг, Дэвид Боуи, Мик Джаггер — всего несколько имен из множества рок-испол- лись в кино, часто играя практически самих себя. Но к своей чести, Бон Джови успешно перевоплощается, растворяется в своих героях. В мелодраме 1995 года «Moonlight & Valentino» («Лунный свет и Валентино») он сыграл свою первую большую роль — маляра, утешающего вдову. Пока он работает, вдова и ее подруги беззастенчиво пожирают восхищенными взглядами его действительно великолепный «задний план». Но когда герой Бон Джови по роли получает слово, исполнителю удается вполне убедительно наделить эксцентричного маляра душевной тонкостью (но не слащавостью). Безупречно сыграв на сцене раскованного рок-идола, он доказал, что может быть изысканно-утонченным, впечатлять душевной глубиной. В Голливуде его заметили. Не так давно Бон Джови сыграл еще две роли: бармена в романтической комедии «Little City» («Городок»), выдержанной в стиле модернизированной «Большой лихорадки», которую поставил по собственному сценарию на студии «Miramax» Роберто Бенабиб, и крутого наркодилера «черной» комедии «Доморощенный» с Билли Бобом Торнтоном и Хэнком Азариа. Кроме того, у нас есть шанс увидеть Джона в роли рабочего паренька, у которого проблемы с подружкой, в фильме Эдварда Бернса «Давно не виделись, ничего нового».
Когда разговор касается темы, всецело занимающей его в последнее время, Бон Джови становится серьезным, говорит лаконично и точно:
— Во время съемки существуешь в реальном времени. Я понятия не имею, что мне скажут в следующий момент. Поэтому я не думаю наперед. Это не метод, просто надо слушать партнера.
Он признается, что когда только начинал сниматься, ни в чем не был уверен. Со смехом вспоминает, как участвовал в съемках фильма «Лунный свет и Валентино»:
— Когда они стали делать по девять дублей, я подумал, что мне, пожалуй, придется за все заплатить!
В конце концов кто-то объяснил ему, что бесконечные дубли — это неотъемлемая часть процесса, и с этого момента он успокоился и начал быстро обучаться.
Даже в нашу постмодернистскую эпоху, когда среди знаменитостей стало нормой менять род деятельности, Бон Джови часто сталкивается с препятствиями:
— Ко мне относятся чуть с большей до¬лей недоверия: им кажется, что я занимаюсь этим между делом. Узнаваемость тоже часто работает против меня. Мне много че¬го приходится преодолевать, — говорит он и замолкает, будто осознав, что его жалобы звучат не вполне убедительно.
— Впрочем, во всем этом раскладе есть свой утешительный фактор: я знаю, что делаю это не по необходимости.
Внезапная мысль о том, что он в любой момент может вернуться к своим фирменным замашкам рок-идола, кажется ему забавной.
— Если кто-то из режиссеров будет особенно доставать меня во время съемок, я скажу ему: «Знаешь, что? Пошел ты... Да я могу купить этот ваш фильм с потрохами».
Через минуту он снова становится серьезным:
— Я знаю, что занимаюсь этим не ради денег или славы. Я, правда, хочу сниматься. Это как любовь.
Как и любому другому актеру, Бон Джови иногда не достается роль.
— Я так пытался попасть в «Тонкую красную линию» («Thin Red Line»)! — с сожалением говорит он о картине Теренса Малика про вторую мировую войну, кото¬рая снималась в Австралии с участием крупнейших кинозвезд.
Почему Дэми Мур согласилась бесплатно сыграть жену Бон Джови в короткометраж¬ном фильме «По пути в никуда» («Destination Anywhere»)? Актриса отшучивается:
— Джон обещал до конца своих дней подстригать траву на моей лужайке, — но потом объясняет истинную причину. — Джона ведет за собой страсть, желание и почти неограниченная перспектива пути. Его отвага заразительна. Мне это нравится, это по мне. Я знаю, что он прошел через периоды неуверенности в себе, но это его не остановило. Если придавать слишком большое значение какому-то моменту в жизни, мож¬но упустить все остальные возможности.
Пока Луиза Кэмпс разговаривает в студии с Джоном, он поглядывает на экран телевизора с выключенным звуком, чтобы не пропустить выступления «Motley Crue», еще одной яркой сценической рок-группы 80-х. При появлении на экране музыкантов он вскакивает, включает звук и замирает перед телевизором. Удивительное зрелище: свежий, довольный жизнью Бон Джови в разгар своей новой карьеры наблюдает по телевизору участников группы «Motley Crue», приувядших и осунувшихся. У некоторых сильно подведены глаза, жгуче-черные волосы торчат рожками. Они беседуют с телеведущим о своем последнем альбоме. Сюрреалистичность ситуации не укрылась и от Бон Джови.
— Не могу поверить, что они на это решились. Нет ничего более грустного, чем стареющий рок-музыкант, который почивает на лаврах. Это же просто нелепо. То, что называется неудачным шагом в карьере, — делает он вывод и выключает телевизор.
Лучший друг Джона — Оби О'Брайен, которого он знает с 18 лет, оба работали на студии звукозаписи в Манхэттене. О'Брайен считает, что его друга всю жизнь отличал особый дар предвидения:
— Когда мне было 14 лет, я выбрал музыку, чтобы попозже вставать и иметь много девчонок, — вспоминает он. — Но Джон откуда-то знал, что на этом жизнь не кончается. У него будто радар какой-то, и он ловит то, что недоступно для других.
В дверь заглядывает киноагент Джона и знаками дает понять, что пора закруглять разговор. И это в тот момент, когда только-только начинаешь понимать, какой парень этот Бон Джови — не рок-идол и не артист, а нормальный, симпатичный глава семейства из штата Джерси. Но насыщенность его деловой жизни — только на сегодня у него запланированы занятия с Харолдом Гаскином, фотосъемка и радиоинтервью — диктует: пора уходить. Как только он открывает дверь и выходит, его менеджер-англичанин сообщает, что на улице его поджидает «толпа кисок». Неустрашимый Бон Джови, который успел снова нацепить очки и превратиться в рок-идола, улыбаясь, обнимает за плечи двух крошек, ждущих его у дверей. У фотографа на мгновение застревает в камере пленка, и одна из девочек, отчаянно дрожа, визжит совсем по-щенячьи. Сеанс окончен. Бон Джови спускается по лестнице в сопровождении менеджера, киноагента, помощников и двух юных поклонниц. Открывается входная дверь, и лестничный проем оглашается истошными воплями: «Джон! Джо-о-он!»
Джон выходит за дверь и, по-олимпий¬ски сгруппировавшись, влетает в лимузин, который в ту же секунду, прежде чем хлопает дверца, трогается с места. Какая-то женщина хватает полицейского за плечо и с отчаянием в голосе спрашивает: «Куда он теперь?» Кто знает? Похоже, Бон Джови и впрямь принимает сигналы на свой радар, а нам остается только ждать и наблюдать, куда они его приведут.
Журнал “ELLE” (1998 год)
Вот еще нашла=)
Отредактировано ДжоНина (2008-12-17 15:20:19)
Мне кажется его клаустрофобия-это следствие выступления на больших аренах и протранствах, хотя кто знает, он же ведь и в небольших залах выступает.Да делема... 
рановато ему еще туды...
исчерпывающий ответ))